Газета «Християнин» (Украина, Херсонская область, г. Новая Каховка) приветствует Вас! На этом небольшом сайте вы можете прочитать все статьи из нашей газеты, а так же скачать её электронную версию. >>Читать последний номер<< >>Скачать календарь на 2022 год<<

«Я поставил Богу условие» (Свидетельство. Виктор Подлеский)

И есть надежда для будущности твоей, говорит Господь (Иеремия 31:17).

Пишу о себе, воздавая славу Иисусу за Спасение, которое Он мне подарил и за жизнь новую, которой живу теперь.

Родился я и вырос в с. Новоалександровка, в обычной семье. С самого детства мои родители прививали мне любовь, уважение к людям. Вырастили меня, дали мне образование. Дождались меня из армии. После армии уехал работать в Никополь. Приезжая к родителям, я надевал маску примерного и хорошего сына, в Никополе же был совсем другим. И вот эта «другая» жизнь привела меня на скамью подсудимых. В свои 21 год я получил 6 лет усиленного режима. Когда меня привезли в лагерь, где я должен был отбыть это наказание, то я решил в своем сердце, глядя на всю эту грязь: чего бы мне это ни стоило, я постараюсь не потерять человеческое достоинство. И я стремился его сохранить всеми своими силами. Но мое сердце переполняла злоба. Я только и ждал того момента, когда выйду на свободу, чтобы расставить все точки над «i».

В лагере я подружился с верующим заключенным, который находился здесь уже семь лет. Он много рассказывал мне о Христе. Но, не желая поверить, часто своими вопросами я ставил его в тупик. Он же спокойно говорил: «Даже если я не могу дать тебе ответ, который бы тебя удовлетворил, то это не значит, что Бога нет, Он есть!»

Когда уже половина срока была позади, я сильно заболел. Вначале я не обратил внимания на свои недомогания. Мне не хотелось есть, появилась какая-то слабость в теле, сонливость. Но через некоторое время мне сделали рентген, и выяснилось, что я болен туберкулезом легких. В моем левом легком вверху было пятно и оно прогрессировало. В этот момент я не опустил рук, не упал духом, хотя первая мысль была: «Витя, тебе 25 лет, ты слаб, тебе становится все хуже и хуже: ты не можешь даже ведро воды поднять, – кому ты такой нужен будешь по освобождению?» Я написал родителям, что заболел туберкулезом, но волноваться не стоит. Это, мол, не страшно, только надо немножко подлечиться, и все будет хорошо. Но родители в считанные дни приобрели лекарства, которые были необходимы для лечения, и привезли их мне. Они знали, что это за болезнь, так как отец – ветврач, а мама долгое время с ним работала.

Меня положили в медсанчасть. По милости Божией, как раз возле нее была церковь. Туда ходили верующие заключенные, приходили братья со свободы. Они были счастливы. Но я был тверд в своем убеждении, несмотря на то положение, в котором был. В медсанчасти со мной лежали верующие. Приходилось время от времени общаться с ними. Но это не могло поколебать меня в моем неверии.

Кто знает, что такое туберкулез, тот знает, что при лечении этой болезни нужно строго придерживаться сбалансированного питания, принимать два-три сильных антибиотика, и еще немалое количество таблеток и витамин. При всем этом необходимо полнейшее спокойствие. Нарушение хотя бы одного из этих условий сводит лечение на нет. В тюрьме можно иметь питание, лекарства, но спокойствие никак не сохранить. Прошло два месяца усиленного лечения. Меня напичкали лекарствами так, что я был просто пьян от них, в прямом смысле. Сделали мне снимок, и врач сказал: «Ты не переживай, Витя, у тебя никаких улучшений нет, но и ухудшений нет: отверстие в левом легком и не увеличивается».

Вскоре после этого у меня произошла беседа с одним верующим заключенным. Он подошел ко мне во время прогулки. Мы ходили по дворику, мой собеседник говорил о Боге, об Иисусе Христе – Спасителе, о том, что Он любит меня. Я в ответ доказывал, что Он не может меня любить, так как Его нет. И тут он сказал мне такие слова, (это сказал Бог через него, только тогда я этого не понял): «Витя, чего ты хочешь?» Я подумал и произнес вслух: «Здоровья!» Он говорит: «Проси у Него здоровья». Я подумал: «У кого я буду просить, если Бога нет, и я в Него не верю?» Но после того, я сказал в своем сердце: «Господь, если Ты есть, как говорит мне этот человек, и если Ты исцелишь меня – я поверю, что Ты есть Истинный и Живой Бог, и я буду служить Тебе». Также я поставил Господу условие: «С этого времени я прекращаю принимать лекарства. Когда меня вызовет врач и скажет мне такие слова, (а я буду молчать): «У вас в левом легком вверху была дырка. Эта дырка, стянулась, зарубцевалась, а сейчас даже шрама нет. У вас левое легкое как у младенца», то тогда я, Господи, буду служить тебе». Об этом знали только я и Господь, в Которого тогда не верил, Которого проклинал, хулил и распинал своей жизнью. С этого момента я перестал принимать лекарства, а ведь отказ от сильных медикаментов мог привести меня к смерти. Я только колол один стрептомицин, чтобы не выгнали из больницы, и ел витамины, потому что с этим было строго. Но это ничто в лечении туберкулеза. В скором времени я забыл о том, что просил у Бога. Прошло два месяца после того, как я поставил Богу «условие». После очередного снимка меня вызывает к себе врач-женщина. Я иду к ней и думаю: поговорю с ней о чем-нибудь, ведь она женщина, да еще и со свободы. Когда я переступил порог кабинета, она сказала мне «Здравствуйте». Я хотел ей ответить какой-нибудь шуткой, но мне как будто кто-то закрыл рот. Хочу что-то сказать, и не могу. Раньше со мной ничего подобного никогда не случалось. Я не был стеснительным, легко общался с людьми. Я потрогал свой лоб, нет ли у меня температуры. Находясь в здравом уме, я не мог произнести ни слова. Бог закрыл мой рот, чтобы явить Свою Славу в моей жизни и напомнить мне о том, о чем я уже совсем забыл. Женщина-доктор обратилась ко мне первая (как я и просил Бога, ставя Ему условие): «Вы поступили к нам с диагнозом туберкулез левого легкого. В этом легком вверху у вас была дырка и, как ни странно, хотя вы лечитесь только четыре месяца, (а первый курс лечения девять месяцев, потом через небольшой перерыв – еще два курса по девять, чтобы закрепить лечение), она стянулась, зарубцевалась, и сейчас даже шрама нет. У вас левое легкое как у младенца». В этот момент я вспомнил, что просил у Господа. И вдруг ко мне вернулся дар речи. Я, как Фома-неверующий, сказал ей: «А можно мне посмотреть?» Она заулыбалась и говорит: «А ты понимаешь?» Я не понимал, как эти снимки читаются, но решил, что мне надо собственными глазами это увидеть. Она открывает мое больничное дело, берет один снимок, поднимает его на солнечный свет и говорит: «Смотри, этот снимок сделан 4 месяца назад, когда ты к нам поступил. Правое легкое чистое, а слева, вверху, темное пятно. Видишь?» Говорю: «Вижу». И тут же спрашиваю: «А тот, что мне делали два месяца назад?» Она, улыбаясь, достает другой снимок и говорит: «Правое чистое и левое чистое. У тебя легкие как у младенца – ты здоров».

Меня выписали из больницы, я пришел в отряд, а там ребята встречают меня: накрыли стол, приготовили место, где я буду спать. Все теперь, казалось бы, хорошо. Но с этого момента, имея все, что надо человеку, я не имел одного – покоя в сердце. Я слышал нежный голос, который говорил мне любя: «Я помог тебе – и ты обещал». День прошел – слышу этот голос, второй прошел – слышу этот голос, на третий я уже не выдержал. Подошел к одному верующему и попросил, когда он будет идти в церковь, чтобы и меня с собой взял послушать. В этот вечер я впервые за три с половиной года моего пребывания в лагере переступил порог молитвенной комнаты. Я сел на самом последнем месте. В этот вечер, пришли братья со свободы. Они проповедовали о Христе, а я все слышал в себе этот голос, который говорил мне: «Я помог тебе – ты обещал». И я думал: «Ну когда же они закончат уже говорить – я хочу каяться». Прошло около двух часов, смолк голос проповедника, и один брат обратился к присутствующим: «Может, кто хочет покаяться?» Тогда я вскочил со своего места и пошел вперед. Я подошел к призывающему и он меня спрашивает: «Ты чего хочешь?» Если бы не Господь вел меня, если бы не подготовил, то я бы этого человека ударил или развернулся бы и ушел. А я стою перед ним и говорю: «Я хочу каяться». Он спрашивает: «Ты умеешь молиться?» Я ответил, что не могу. Тогда он сказал: «Повторяй за мной, что я буду говорить». «Хорошо», – говорю. «Станешь на колени, но не передо мной, а перед Богом?», – задает последний вопрос брат. «Стану». Я стал, и братья помолились за меня. Ничего особенного тогда не произошло, но я почувствовал: Некто снял огромный груз с моих плеч, и мне стало так легко. Мое сердце наполнилось какой-то неземной радостью, и я светился от этой радости. Дату моего покаяния помню до сих пор: это произошло осенью 1997 года в октябре месяце.

Через некоторое время ко мне стали приходить мои старые приятели. Тогда я доставал из своей тумбочки маленький синий Новый Завет и всем рассказывал: «Мне помог Господь, и я покаялся». Почти все говорили, что это скоро пройдет, но, слава Богу, уже 8 лет Иисус держит меня в своих пронзенных руках. Многие друзья от меня отреклись, но теперь у меня есть Иисус – самый Верный Друг. Он всегда со мною, хотя я не всегда был послушным Ему. После покаяния Господь стал укреплять мою веру. Я узнал, что Он есть Бог, который любит миловать.

Шли холода, и я решил обить свое окно целлофаном. Работу я сделал хорошо, сел на постель, посмотрел на свой труд, и у меня вырвалось сквернословие. В этот момент мне стало так стыдно, что я покраснел до корней волос. Это заметили окружающие и спросили у меня: «Что случилось, Витя?» Я ответил: «Ничего». Но перед Господом сразу же покаялся: «Иисус, прости меня, что я сказал такие слова». С тех пор, слава Иисусу, Он контролирует меня Сам. Господь сделал мою речь чистой. Этой радостью я поделился с моими родными и близкими. Но они ничего не поняли. Им было все равно, как я говорю, для них было главным, чтобы со мной все было хорошо, чтобы я опять не попал в какую-то передрягу. Когда у нас бывали встречи, я говорил им о милости Божьей. Они слушали, но жили так, как считали нужным. Однажды я сказал своим родителям о любви и доброте Иисуса, о том, что Бог может сделать все, о чем мы попросим Его. На тот момент мне оставалось еще 2,5 года отбывать наказание. Моя мама спросила: «Сынок, а если ты попросишь, чтобы тебя Твой Бог выпустил из тюрьмы сейчас, то Он выпустит тебя?» «Выпустит, мама». Она сказала: «Сынок, попроси Его, чтобы Он выпустил тебя». В этот момент я посмотрел в свое сердце – в нем была очень сильная вера, что если я попрошу у Господа, то Он меня освободит на утро. Я не хвалюсь собой, а хвалюсь Богом, потому что в Библии написано: «а вера, которая от Него...» Но я сказал маме: «Мама, ты знаешь, какой я горячий, как я любил погулять, выпить, похулиганить. Если есть воля Божья на то, чтобы я был до конца срока здесь, то пусть Мой Бог за это время испытает меня, переплавит, а тогда уже выпускает на свободу укорененным и утвержденным в истине, чтобы ничто не могло меня увлечь от Христа». Моя мама с отцом уехали домой, а я с Господом остался там.

Я освободился в 2001 году. Все это время мой Господь учил меня в Своей школе. Ломал меня, испытывал, переплавлял. За все это я ему благодарен. Не пересказать все, что Бог сделал в моей жизни и продолжает делать до ныне. Сейчас я живу в с. Новоалександровка Нововоронцовского района, являюсь членом церкви в с. Осокоровка. Я благодарен Богу за новую жизнь, за все Его милости ко мне. Пусть во всем будет слава нашему Богу через Сына Его Иисуса Христа!

Виктор Подлеский